О писателях и людях
6 ноября, 2007
АВТОР: Вениамин Бог
«тебе не надо оправдывать никаких званий — «писатель», бл! — ты сел, изучил язык: один, другой, третий… — и ты свободный человек, а сколько-бл времени мне пришлось потратить на этот проклятый марлинский!? — бляха муха! С твоим лицом ты можешь пойти куда угодно и что угодно сделать; а у меня не лицо — мошонка. Я не могу так больше жить, понимаешь? Я же знаю: они не роман мой ругали, а мои прыщи и морщины — мол, не лезь, мошонка, не в свое дело! — а кто они сами? что они сделали? Я — «не писатель вовсе», а они? — ублядки! — «писатели»?..
— Брось, Марли! — увещевал я его. — Ты совсем распустился! Что за мундир такой — «писатель»?.. или, может быть, риза? — брось, мы-то ведь знаем с тобой всему этому цену»
В последнее время всё чаще зачитываюсь ПОБЕГОМ.
вот последнее, что вызвало поток мыслеформ в моей утомлённой черепной коробке, где не осталось уже ничего кроме пиара и мантр.
Я тоже думаю, что к писательству нужно относиться как можно проще. Без всякой напыщенности и чрезмерной серьёзности. Как, впрочем, к любому творчеству. Ну да, пишешь ты, транцендируешь на досуге, выхватываешь из божественннных миров и измерений отблески истины и света… (об этом верно сказал ниже Андрей Кашпура) Но зачем же бить себя пяткой в сердце, третируя своих близких и вызывая недоумение остальных? Ведь в любом случае никто и никогда ничего не поймёт из написанного тобой, даже если будет в этом тысяча отблесков и бездна таланта.
Люди вообще воспринимают мир и миры (творения) очень ограниченным, примитивным и эгоистическим образом. Их никак не проймёшь, пока не вставишь про жратву, ёблю и прочее порево (Бог — вставил…). Или пока им несколько авторитетных серьёзных дядей не объяснят, что вот это — арт, надо любить-боятса-уважать! Или пока по телеку их не прозомбируют по самые гланды…
Людям так же трудно понять чужое, не ими написанное, как писателю — приблизиться к истинному совершенству и присвоить его частицу себе, на(за)писать её…
Марлинский трогателен: не плачут, сволочи! А кто пожалеет читателя, у которого давно и бесповоротно ампутированы мозги? Только писатель.